«Яндекс.Маркет»: Для нас скорость роста сейчас важнее, чем абсолютные деньги

Москва. 21 сентября. INTERFAX.RU — Крупнейшая торговая интернет-площадка в России «Яндекс.Маркет» с марта 2016 года работает отдельно от бизнеса группы «Яндекс», в текущем году компания изменила модель работы с продавцами и перевела большинство товарных категорий на модель оплаты товаров без перехода на сайт магазинов. В настоящее время перед компанией стоят несколько задач — трансформация рекламной модели, а также стимуляция роста рынка в условиях не растущего уровня конкуренция. Как будет развиваться рынок e-commerce, есть ли проблема с демпингом цен на торговых площадках и про риторику борьбы офлайн и онлайн розницы рассказал в интервью «Интерфаксу» руководитель «Яндекс.Маркета» Павел Алешин.

БИЗНЕС

— За I полугодие «Яндекс.Маркет» заработал 2,1 млрд рублей. За счет чего растет ваша выручка? Можете рассказать о структуре выручки?

— Основной источник нашей выручки — услуги по размещению товарных предложений магазинов. Однако у нас есть некоторое количество и дополнительных доходов. Мы продаем не только трафик в магазины, но и, например, медийную рекламу производителям, или дополнительные возможности контентного API, с помощью которого магазины, разработчики, аналитики могут собирать информацию о товарах. Однако это очень небольшой процент от выручки. То есть основной доход — это, конечно, рекламный трафик в магазины.

— Можете оценить, как будет меняться доля в структуре доходов группы по итогам II полугодия? Сейчас она около 6%. Заложен ли у вас в стратегии определённый уровень этого показателя?

— Нет. На данный момент мы больше следим за количеством заказов, которое мы создаем для магазинов, для рынка. Это наш наиболее важный показатель эффективности. Отчасти мы именно поэтому выделились в отдельный бизнес — мы не пытаемся конкурировать исключительно на рекламном рынке.

— Показатель EBITDA за полугодие сократился на 12%, до 705 млн рублей. С чем связано падение? Когда вы ожидаете положительной динамики?

— Несмотря на то, что «Маркету» 15 лет, это достаточно молодой бизнес. В масштабах рынка e-commerce мы огромны, но как отдельный бизнес мы работаем сравнительно недавно. Поэтому наша отчетность еще во многом находится в процессе становления — мы начинаем более точно учитывать затраты, которые у нас есть, развиваем новые источники доходов. Поэтому если говорить именно о показателе EBITDA, то для нас скорость роста сейчас важнее, чем абсолютные деньги, которые мы зарабатываем. В структуре выручки «Яндекса» доля «Яндекса.Маркет» — 6%, но будет ли это в EBITDA 6% или 5%, для «Яндекса» пока не очень важно. Скорее «Яндексу» важно видеть «Маркет» как развивающийся и растущий бизнес, который будет захватывать существенную долю на рынке. А лучше — рынок увеличивать. Поэтому мы сейчас очень много инвестируем в два направления. Первое — это люди. Нам нужно делать идеальный продукт и для компьютеров, и для мобильных устройств. Для этого нужны хорошие специалисты. Второе — это performance -реклама. Мы учимся ее покупать, управлять ею, эффективно использовать.

— Есть ли у «Яндекс.Маркета» банковский долг?

— Нет.

— Будет ли опционная программа «Яндекса» распространена на «Яндекс.Маркет»? Или это уже произошло?

— У «Яндекс.Маркета» есть аналогичная программа, которая с точки зрения сотрудника выглядит точно так же, как программа «Яндекса».

СТРАТЕГИЯ

— В чем на сегодня заключается основная стратегия «Яндекс.Маркета»? Какая задача стоит перед вами как главой компании?

— Ритейл в России очень мал. Он представляет собой всего 15% от рынка ритейла США. А рынок e-commerce в России еще меньше — примерно 3-3,5% от рынка ритейла. В США — это порядка 10-11%, а в более компактных странах вроде Англии этот показатель приближается к 15%, в Китае — 20%. В то же время мы находимся на более растущем рынке, что хорошо. Естественно, мы движемся к созданию лучшего продукта для покупателя. Во-первых — переходим на программу Заказ на «Маркете» (модель CPA), которая нам позволит сделать более удобный интерфейс на мобильных платформах, в приложениях, на компьютере, чтобы покупатели напрямую заказывали товары в магазинах на нашей площадке. Переход с «Маркета» на сайты магазинов, который происходит сейчас — это неудобно, так делать в XXI веке нельзя. Наша задача дать больше ценности покупателю. Сейчас «Маркет» — это место, где люди находят информацию о товаре и выбирают товарные предложения по цене, по рейтингу магазинов и так далее. В этой модели мы уже достигли органического предела. То есть мы не можем больше развивать продукт, мы не можем улучшать качество, не можем добавлять ценность для конкретного покупателя. Потому что мы не понимаем, что происходит за кликом за пределами «Маркета», мы не понимаем, что происходит в магазине на самом деле. При использовании CPA-модели мы сможем дальше повышать качество. Мы видим — исполнился заказ или нет, мы видим, что произошло с пользователем. Если была совершена предоплата, и покупатель попросил вернуть деньги, мы это тоже можем увидеть. Вы наверняка знакомы с системой арбитража на AliExpress. Мы планируем сделать аналогичную систему. Мы ожидаем, что это подогреет интерес к рынку e-commerce в России, потому что самый большой страх у людей — это процесс взаимодействия с магазином. Что делать, если что-то пойдет не так. Оно идет не так очень редко, но страх гораздо больше, чем реальная проблема.

— В этом году «Яндекс» выделил вас в отдельную компанию. Как вы думаете, для чего это сделано?

— Это было сделано, чтобы непоисковые бизнесы, те, которые имеют право, шанс, возможность расти отдельно от основного поискового бизнеса, этот шанс реализовали. В большой компании распределение, например, маркетинговых бюджетов зачастую происходило в рамках одной статьи, что было не очень эффективно. Ведь один бизнес нуждается в больших затратах по этой статье, другой — в меньших. Гораздо интереснее смотреть на направления деятельности как на отдельный бизнес, с отдельной отчетностью, с отдельной стратегией. Зачастую кажется, что у тебя очень прибыльное подразделение, но оказывается, что вся прибыль заключается в том, что ты получаешь бесконечное количество трафика с главной страницы «Яндекса». Как только тебя сняли с нее, у тебя трафик упал до нуля и твой бизнес кончился. Формализация потоков трафика, бюджетов и так далее сильно помогает не только бизнес-подразделению, но и переосмысливает и то, что делает холдинговая компания. Мы четко понимаем, сколько мы тратим, сколько зарабатываем, «Яндекс» в свою очередь понимает, что для него значит конкретная часть бизнеса. Это очень оздоравливает отношения. Ну и наконец, у команды и у меня лично появилась конечная финальная ответственность. То есть здесь мы отвечаем за конкретную часть с конкретными результатами. У команды появилось ощущение полноценности, что они не являются 15-м отделом с 6%-ной выручкой в большой компании. Они понимают, за что они бьются, они понимают, на каком они рынке, и это, конечно, очень меняет мотивацию.

— Интересно ли компании привлечение инвестора?

— Одна из причин, по которой выделялись бизнес-юниты — это структурирование для потенциального привлечения стратегических инвесторов. Но конкретно у «Маркета» пока такой потребности нет.

— Вы смотрите на IPO как на перспективную модель развития?

— Мы не исключаем такой вариант развития событий. У нас нет в этом жесткой необходимости, но и отрицать такой сценарий мы не будем. Это же всегда вопрос текущего состояния бизнеса и среды.

— Вам интересен неорганический рост? Сделки M&A?

— Да, мы активно инвестируем в другие компании. За последние года два у нас было как минимум два крупных приобретения. Первое — это PriceLabs, система по управлению аукционом на «Маркете», прекрасная покупка. У них очень хорошие результаты как финансовые, так и с точки зрения синергии. Только за последние месяцы (с марта по август) количество магазинов, которые используют PriceLabs, увеличилось на 40%.

Это была правильная инвестиция, потому что то, чего не хватало «Маркету» для управления размещением, принес PriceLabs.

Второй пример — это помощник для онлайн-покупок «Советник». Советник за первый год в «Маркете» вырос в деньгах и пользователях почти в 10 раз. Поэтому мы абсолютно открыто смотрим на то, что происходит на рынке. Мы готовы к неорганическому росту, потому что понимаем, что у нас большие амбиции и невозможно все делать своими руками.

— Вы заявляли, что будете уходить от роли рекламной компании, несмотря на то, что именно реклама приносит большую часть поступлений. Как этот переход будет происходить?

— Что такое для нас рекламная модель? Рекламная модель — это когда мы отдаем трафик на сайты магазинов. Сейчас мы трансформируемся в модель, где мы обеспечиваем заказы. То есть магазин у нас приобретает конкретный заказ, который он исполняет. Мы обо всем за него договорились с покупателем — цена, условия доставки. Заказ оформлен, исполняй, дорогой друг. Нам эта модель кажется более правильной. Мы не только можем обеспечивать большую ценность для покупателя, но и снимаем с магазинов риски неопределенности конверсии. Мы очень рассчитываем на то, что наши технологии, наш алгоритм помогут магазинам допродавать необходимые товары клиентам гораздо более качественно, и на таком уровне, на котором они не смогут этого сделать самостоятельно. Мы прекрасно понимаем, что самый большой барьер — это стоимость доставки. Люди заказывают из Китая товар за $2 с бесплатной доставкой. В России этот товар тоже есть за $2, только почему-то 300 рублей нужно заплатить за доставку — это не правильно. И мы понимаем, что только на наших больших объемах мы можем комбинировать все, что происходит на рынке и создавать условия для более низкой цены доставки, например. Уже сейчас отправлять через «Яндекс.Доставку» для магазинов в ряде случаев дешевле, чем через логистические компании напрямую, так как мы смогли за счет объемов предложить магазинам более низкие цены.

— Вы говорили, что «Яндекс.Маркет» движется в сторону фулфилмента. Какие шаги были предприняты для этого? Когда это может быть полноценно реализовано?

— Для нас фулфилмент — это вершина эволюции, и у нас нет календарного плана, где бы говорилось, что такого-то числа мы запускаем фулфилмент и отвозим первую тысячу заказов. Кстати, плохо, что его нет. Но мы, конечно, смотрим в эту сторону. Мы развиваем «Яндекс.Доставку» как сервис, который поможет обеспечивать логистику. Мы развиваем «Яндекс.Телефонию», которая поможет связываться клиенту и продавцу.

— Какая у вас сейчас аудитория? Какая доля посетителей с мобильных устройств?

— Долю посетителей с мобильных устройств мы не разглашаем. Но она вполне рыночная. А по аудитории, по данным TNS, у нас более 20 млн посетителей в месяц.

— У вас есть понимание, как сделать так, чтобы большинство покупок делалось напрямую у вас, особенно в условиях роста доли мобильной аудитории, для которых удобней делать все сразу на «Яндекс.Маркете», а не перескакивать с приложения на внешний сайт?

— По сути, мобильная аудитория сегодня и является тем драйвером рынка, который в первую очередь подталкивает нас к изменению модели работы. Если вы на компьютере переходите на сайт магазина, то там еще можно как-то разобраться и сделать заказ, а вот с мобильного задача усложняется в разы. Большинство сайтов не то что не имеют мобильной версии, а даже не адаптированы. А вместе с тем уже выросло поколение покупателей, которые компьютером не пользуются практически никогда — для них весь интернет в смартфоне. Перевести рынок в новое русло, к сожалению, можно только одним способом — перекрыв пути к отступлению. С точки зрения человеческой природы сопротивление изменениям вполне можно понять. Но другого варианта нет.

— Есть ли статистика, сколько потребителей оформляют заказ прямо на «Яндекс.Маркете»?

— Пока мы такие данные не разглашаем. Но по итогам наших экспериментов в разных товарных категориях мы видим, что количество заказов не снизилось по сравнению с СРС-моделью.

— Большая часть продаж приходится на столичный регион. За последнее время вы не наблюдаете тренда роста спроса в регионах? В частности, вы запустили сервис «Яндекс.Доставка», это как-то помогло выровнять продажи в регионах?

— Регионы естественно растут быстрее, чем Москва и Питер. Однозначно говорить о влиянии «Яндекс.Доставки» на этот рост пока рано, потому что сервис еще не интегрирован с «Яндекс.Маркетом». В то же время от магазинов мы слышим, что «Доставка» действительно позволяет им увеличить количество заказов из регионов (в одном из примеров — на 50%), расширять список городов. Когда мы синхронизируем между собой «Маркет» и «Доставку», тогда мы, конечно, будем видеть реальную картину.

РАБОТА С ПАРТНЕРАМИ

— К вам подключено около 20 тыс. магазинов как зарубежных, так и российских. Какие у вас критерии подбора магазинов? Изменились ли они за последние годы?

— Мы постоянно дорабатываем правила. Но есть два вида критериев. Первый — это то, что мы обязаны делать. Мы, например, не подключаем интернет-магазины, которые не удовлетворяют закону о дистанционной торговле. У них на сайте должна быть информация о юридическом лице, информация о доставке и другие требования, прописанные в законе. И есть набор требований непосредственно «Маркета», обязательный к исполнению. Мы иногда вносим мелкие изменения, которые улучшают качество жизни пользователей на «Маркете». В какой-то момент мы изменили время, через которое магазин обязан перезвонить по заказам с 4 до 1 часа. Например, для некоторых категорий товаров уже сейчас обязательно размещение через Заказ на «Маркете» — смарт-часы, браслеты и т. д. Мы видим, что количество заказов в них не падает, а ассортимент растет. Магазины не боятся выгружать туда тот товар, у которого низкая конверсия. Например, есть наручные часы Swatch по цене 1000-2000 рублей, и их покупают, и их очевидно имеет смысл выгружать на «Маркет». А есть условный Rolex, который тоже продается, но редко. Его страшно выгружать на «Маркет», потому что кликов будет много, а реальных покупок нет. В случае с Заказом на «Маркете» можно выгрузить весь ассортимент — что-то купили, вот и слава богу. Ассортимент на самом деле прямо влияет на продажу: чем больше у тебя ассортимент, тем больше ты продаешь.

— Сколько в среднем заявок на подключение вы отклоняете?

— Первично мы отклоняем около трети заявок на подключение. Это означает, что треть магазинов на входе не удовлетворяют каким-то формальным требованиям. Мы не говорим им — все, до свидания. С ними начинают работать служба качества, поддержка, которые им объясняют, что «мы вас отклоняем потому, что у вас нет вот этого, вот этого и вот этого. Вам нужно вот так исправиться, и тогда мы вас включим». Они идут и исправляются. И тех, кто не исправляется, конечно, очень мало, около 10%.

— Есть мнения, что принцип «Яндекс.Маркета», когда на странице выводятся товары с наименьшей ценой, привел к тому, что магазины начали демпинговать, а такие продажи давят на рентабельность самих магазинов. То есть низкая цена стала основным залогом успеха. Ритейлеры и производители, которые не могут жертвовать рентабельностью, по сути, становятся не востребованными для покупателей. Как вы видите разрешение этой проблемы?

— «Маркет» не продвигает товары с низкой ценой, во всяком случае, на данный момент это не так. Конечно, у пользователя есть возможность зайти на карточку товара, например, на iPhone, перейти во «Все цены», там нажать кнопочку — «Отсортировать по цене». Только тогда покупатель увидит самую низкую цену. Но это довольно длинный путь. Не давать такую возможность пользователю было бы глупо. Человек хочет купить подешевле, например, он студент, непонятно, зачем ему переплачивать.

Во-вторых, хочется задать встречный вопрос: «Зачем магазины продают ниже себестоимости?» Я купил товар за 100 рублей, зачем мне его продавать за 95, если у меня бизнес, и я должен еще зарплату сотрудникам заплатить. Наверное, есть какая-то причина. Разумных причин я могу придумать несколько: например, товар залежался на складе, я неправильно выбрал стратегию закупки, и мне нужно избавляться от товара по любой цене, лишь бы освободить склад. Я больше плачу за аренду склада, чем получаю. Возможно, магазин получил какие-то специальные условия у поставщика, дистрибутора, производителя и т.д. В этих случаях магазин может запросто продавать товар дешевле, чем остальные. Но верить в то, что «Маркет» имеет такую силу на рынке, что заставляет магазины работать себе в убыток, как минимум странно. То есть всегда есть реальная причина, зачем они это делают. И если они это делают осознанно, как мы можем мешать.

— То есть вы считаете, что эта проблема находится за пределами «Яндекс.Маркета»?

— А как она может быть внутри нас? К нам приходит магазин, выставляет определенную цену на товар. Единственное, что мы можем сделать (и мы это делаем), это выявлять ошибочные предложения. Например, мы видим, что у кого-то цена на товар сильно выбивается из ценового ряда — телевизор стоимостью 50 тыс. рублей вдруг продается за 20. Автоматическая система создает заявку на проверку, действительно ли такой товар можно купить по этой цене. В большинстве случаев нельзя, так как имеет место техническая ошибка на стороне магазина. Мы это товарное предложение моментально снимаем. Однако если магазин говорит: «Да, пожалуйста, за 20 тыс. рублей мы готовы привезти этот товар», как мы можем им запретить?

У нас были ситуации, когда магазины жаловались друг на друга, что одни торгуют каким-то сомнительным товаром и поэтому у них низкая цена. Мы спрашиваем: «У вас какая-то подозрительная цена. Почему?» — «У нас проходит акция от производителя, потому что мы крупные закупщики». То есть все по правилам. Мы даем площадку, на которой магазины вольны продавать по той цене, по которой им интересно. Это большое заблуждение, что люди всегда сортируют предложения по цене. Очень многие выбирают совсем по другим параметрам.

— Вы не рассматриваете такой сценарий развития, который бы ограничил число продавцов на площадке?

— Нет, такой сценарий для нас абсолютно не актуален.

— Многие покупатели перед тем, как что-то заказать, читают у вас отзывы к товарам и магазинам. Не секрет, что отличить реальный отзыв от фальшивого практически невозможно. Вы как-то пытаетесь бороться с этим?

— Отзывы бывают двух видов — отзывы на магазины и отзывы на товары. Отзывы на товары почти не имеют этой проблемы. Конечно, в каких-то единичных ситуациях люди пишут плохие отзывы на товары конкурентов, но это редкость. Фирма Apple не будет писать на фирму Samsung плохие отзывы, это безумие. В любом случае там тоже есть роботы, которые следят за тем, чтобы пользователь, оставивший отзыв, был реальный.

Второй тип отзывов — это отзывы на магазины. Здесь, к сожалению, как раз из-за того, что рейтинги (звездочки на «Маркете»), сильно влияют на количество заказов, которое получает магазин, есть определенная скрытая борьба.

Отсутствие одной звездочки в рейтинге уже неприятно, а отсутствие двух звездочек — это удар для магазина. Конечно, магазины пытаются это искусственно исправлять. Кто-то накручивает положительные отзывы о себе, другие накручивают отрицательные отзывы конкурентам. Мы пишем новых роботов, которые еще более тщательно считают статистику и пытаются понять, нет ли там какой-то паранормальной активности. Магазины придумывают какой-то еще более изощренный способ сбора этих отзывов, чтобы побороться между собой.

Мы понимаем, что CPA-модель — это выход из ситуации. Мы сможем собирать отзывы только от тех пользователей, которые реально заказали в этом магазине.

— Есть такая проблема, как серый товар, подделки, параллельный импорт. Многие маркетплейсы, «Яндекс.Маркет» в частности, постоянно говорят об эффективной зачистке от таких магазинов. Однако я часто в сети вижу жалобы на вас за продажу подделок. Да, «Маркет» является лишь площадкой, но все-таки должен ли агрегатор нести ответственность за контрафактную продукцию?

— Товар производится чаще всего за пределами нашей страны производителем, потом он везется дистрибутором через границу и привозится на склад дистрибутора. Потом этот товар попадает на дистрибуторов следующей линии, более мелких. Оттуда он попадает к продавцу. Продавец размещает рекламу в «Директе», в «Маркете», в Google и так далее, чтобы привлечь заказы. Потом сам продавец либо логистическая компания, которую он нанял, везет товар покупателю. В этой длинной цепочке единственная точка, которая не видит товара, это маркетплейс — площадка, где он рекламируется. И почему-то именно у нас спрашивают: «Должны ли вы нести ответственность за товар?» Нет, мы не должны, потому что мы не видим товар. Когда случаются конфликты между производителями и продавцами, мы пытаемся помогать и тем и другим выйти из ситуации, мы обращаемся в магазин с просьбой объяснить происхождение товара, нам отвечают вполне обоснованно: «Это наша коммерческая тайна. Вы кто, чтобы нам этот вопрос задавать?» А мы никто. И это справедливо.

— Сколько судебных разбирательств у вас было с правообладателями?

— Из того, что я знаю — ноль.

КОНКУРЕНЦИЯ/РЫНОК

— Как вы оцениваете конкуренцию на рынке e-commerce? Какая у вас доля рынка на сегодня?

— Мы смотрим на рынок не с точки зрения текущей доли или захвата новой, а с точки зрения роста рынка для всех участников. Нам важно, какую долю мы займем через пять лет, и какого размера будет рынок. Сейчас рост рынка, или стимуляция роста для компаний размера «Яндекса» — это гораздо более амбициозная задача, гораздо более прибыльная, чем передел существующего пространства. Наш рынок довольно закрытый, к сожалению. Я бы с удовольствием вам назвал эту цифру, но она в разных исследованиях отличается в разы.

— Вы чувствуете обострение конкуренции? Если да, то с чем это связано?

— Знаете, нет. Возможно, неправильно так думать и говорить, но мы сейчас не видим нарастание конкуренции, мы скорее видим голубой океан, в котором есть много свободного места, и его можно занимать. Игроки, которые приходят в e-commerce, скорее стимулируют рост рынка, являются своего рода ледоколами, которые освобождают путь. Конечно же, есть компании, на которые мы смотрим с опаской, за которыми мы следим и понимаем, что они могут нам в какой-то момент помешать. Но сказать, что у нас есть страшные конкуренты, — нет, сейчас места хватает всем.

— Как вы считаете, упреки и нарекания в ваш адрес — это всего лишь борьба офлайн розницы с онлайн?

— Если говорить про риторику борьбы, то там есть два аспекта. Важно, что в последнее время эта борьба очень сильно ослабла, что не может не радовать. Но, тем не менее: с одной стороны — это борьба за все хорошее, за счастье покупателей, за равные условия и т.д., а с другой стороны, эта борьба никогда не была подтверждена цифрами. Каждый раз, смотришь статистику, например, обращений людей с жалобами на продавцов, видишь, что в пропорции жалоб на онлайн зачастую даже меньше, чем на офлайн. То есть проблемы-то и нет. Любой крупный бизнес где-то ошибается, поэтому жалобы всегда будут. Почему нападают на «Маркет»? Потому что на «Маркет» нападать легко: мы большие, мы белая, публичная компания. «Вот они на горе стоят, давайте в них кинем чем-нибудь». Мы ни разу не получили подтверждения, что проблема качества работы магазинов в онлайне действительно существует. Все разговоры заканчиваются на уровне эмоций, не на уровне конкретных цифр и статистики.

— Согласно различным исследованиям, средняя стоимость заказа в российском интернет-магазине была выше, чем в зарубежном. Как обстоит ситуация сейчас?

— Так же. Для многих покупателей это как азартная игра, развлечение. Вы готовы потратить 500 рублей на развлечение, но не готовы потратить 20 тысяч или 30 тысяч на холодильник, который к вам приедет из Китая.

— Продолжают ли расти покупки в китайских онлайн-магазинах?

— Да, если в 2013 году в Китае покупали 25% пользователей интернет-магазинов, то в прошлом — уже 51%.

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С ГОСУДАРСТВОМ

— Вы сталкиваетесь с какими-то сложностями в части законодательства?

— Мы стояли, стоим и стоять будем на том, что мы соблюдаем то законодательство, которое есть. Текущие условия нас более чем устраивают. Потому что есть закон о торговле, закон о рекламе, закон о защите прав потребителей, правила дистанционной торговли, которые покрывают все нужды как продавцов, так и покупателей.

— Как вы считаете, нуждается ли рынок в регулировании со стороны государства?

— Регулирование уже есть. А вот в дополнительном мы не видим смысла. Так как действующее законодательство закрывает качественно все отношения, которые есть на рынке дистанционной торговли.

— Сейчас активно обсуждается проект «русской Alibaba» — интернет-площадки для экспорта российских товаров за рубеж. Вы говорили, что площадка «Яндекс.Маркета» может быть использована для этого. Вы ведете обсуждение с Минэкономразвития и РЭЦ?

— Это сложный вопрос. Мы технически готовы быть такой площадкой, если будет экономическая целесообразность такой деятельности. Мы — маркетплейс. Мы продолжаем повторять, что являемся инструментом, который позволяет магазинам продавать больше. Мы сами не продаем, не определяем, что продавать, не управляем ассортиментом. Это абсолютно так же справедливо и для трансграничных продаж. Мы сейчас не видим ни одного примера сколько-нибудь масштабного бизнеса, который бы работал в этом направлении. Просто нет магазинов, которые торгуют за рубеж в заметных для рынка объемах, некого агрегировать.

— Как вы оцениваете эту инициативу и может ли она быть реализована в РФ?

— Это реализуемо. Но вопрос, чего мы хотим добиться? Есть определенный ассортимент товаров, который продается из России за рубеж. Например, в Европе покупают книжки на русском языке. Скорее всего, это люди, которые уехали и пытаются сохранять язык у детей. Однако в целом из того, что мы видим на «Маркете», за рубежом серьезно не востребована ни одна категория товаров. Тем не менее, мы можем ошибаться, у нас все-таки определенный взгляд на мир, из «Маркета». Возможно, есть, например, текстиль, который мы не видим в нашей структуре, а его отлично покупают.

— Недавно глава Минпромторга Денис Мантуров проводил совещание по развитию интернет-торговли. Принимал ли «Яндекс.Маркет» участие в обсуждении? Участвует ли компания в разработке стратегии интернет-торговли. Какая общая концепция этой стратегии и необходим ли такой документ вообще, по вашему мнению? В частности, Минэкономоразвития считает, что развивать интернет-торговлю можно и на основе стратегии развития торговли в РФ.

— Я не принимал участия в этом совещании. Однако я вхожу в группу экспертов, которые занимаются этим проектом. Пока комментировать нечего — мы еще находимся на этапе определения общих целей. Только когда мы их зафиксируем, сможем двигаться дальше.